ДБ-3 №392006/10, моторы М-87Б: правый №873689, левый №872676.
На взлёте врезался в высоту 149, в 1 км северо-западнее аэродрома Романовка.
Экипаж: лётчик командир звена, лейтенант Владимиров Евгений Сергеевич, штурман – штурман звена, лейтенант Степанов Николай Лукьянович, стрелок-радист – старшина Сафонов Дмитрий Абрамович. Лётчик и штурман погибли, стрелок получил ранения, выжил.
«Старший стрелок
Радист 3-й А.Э.
4 авиаполка
Старшина САФОНОВ
Дмитрий Абрамович
КОМАНДИРУ 29 АВИАБРИГАДЫ ВВС ТОФ
Полковнику Павловскому И.Д.
20 июля 1941 г.
17 июля 1941 года в 16:00 часов было сообщено нашему экипажу о ночных полётах, вылет по плановой таблице в 02:00 ч. 18.07.41 г.
По плановой таблице было намечено одиночное бомбометание с Н-2000 метров, после бомбометания техника пилотирования в зоне. В 19:00 17 июля 1941 года сняли торпеду, так как эскадрилья была дежурной, техник самолёта воентехник 1 ранга ОРЛОВ К.Л. подготовил самолёт к ночным полётам. После этого я пошёл к Начальнику связи эскадрильи, лейтенанту СЕМИНУ – получать задание на ночные полёты по связи, а остальной состав экипажа оставался под машиной. Что они делали, я не знаю. После этого была команда на ужин. Сходили на ужин, поужинали, после ужина в лагере просматривали кино-картину примерно часов до 12 ночи, после этого легли в палатках отдыхать.
В 01.00 час ночи 18.07.41 года дневальный разбудил, явились на свой командный пункт. Командир эскадрильи собрал летающих ночью, сели на машину и поехали в Штаб 1 эскадрильи, где командир полка собрал все летающие экипажи полка, давал последние указания, кто, что будет делать и как будут выполнять, давал указания поэскадрильно. После спрашивал, что непонятно. Вопросов не было. Командир полка сказал: «тов. БАЛИН, забирайте своих людей, можете быть свободны». Сели на машину, приехали на свою стоянку, зашли на свой командный пункт. Командир эскадрильи ещё раз напомнил задачу ночных полётов и сказал «по машинам». Пришли к машине, машина была готова к запуску, но командиром звена она осматривалась ещё до ужина, но когда пришли к машине, командир экипажа сказал «по кабинам», запустил моторы, опробовал и порулил на старт.
На старт прирулили, командир просит старт, старт дают, пошли на взлёт. Через 10 или 7 минут Штурман говорит: «Передай на землю, идём на посадку». Я отвечаю – есть передать на землю – идём на посадку. Когда сели, спрашиваю – почему мы сели?, мне лётчик говорит – «С левого мотора сорвало пояс». Зарулили на старт, выключили моторы, подошёл инженер и тут же техник машины, спрашивают у лётчика – «Почему сели?», он объяснил причину, инженер спросил – «Принимал машину?», лётчик отвечает – «Принимать принимал, но не расписывался». Техник спрашивает «Разрешите съездить за новым поясом?», лётчик – «Да, давайте, только побыстрее». Техник уехал, привёз пояс, штурман и говорит «Эх! Черт возьми, не отбомбились», а инженер полка говорит, «А кто вас пустит на неисправной матчасти?». На этом разговор был окончен.
Техник самолёта устранил дефект, доложил лейтенанту ВЛАДИМИРОВУ о том, что машина готова к полёту. Лейтенант ВЛАДИМИРОВ говорит штурману – «Идите к руководителю полётов просите разрешение на вылет». Штурман ушёл. Приходит докладывает «Вылет разрешён, только смотрите аккуратно, там будут бомбить два самолёта 1 эскадрильи».
Мы сели в машину, вырулили на старт, лётчик просит взлёт. Взлёт дан, стали взлетать. Сразу машина шла хорошо, потом стало тянуть вправо, с этим креном мы и взлетели. Моторы работали хорошо, только слышно – стали сильнее гудеть, по всей вероятности лётчик включил форсаж. Машина высоту не набирала, очевидно, лётчик всё выдерживал, но отворота он никакого не пытался делать. Когда я посмотрел, то сопка была рядом с нами, лётчик сделал незначительный крен, но так как сопка была близко, этот крен не спас. Я только подумал передать штурману, что впереди нас сопка и в тоже время машина стала рубить верхушки деревьев, потом моментально ударяемся о скалу.
Не помню, чем меня ударяет в голову, я потерял сознание. Когда пришёл в себя – смотрю, самолёт в беспорядочном состоянии: впереди меня горит, позади меня горит, патроны рвутся, баки рвутся. Я стал пытаться вылезть, но нигде не могу найти себе дыру, потом нашёл дыру, стал выбираться, но выбраться трудно, лямки от парашюта зацепились – не дают возможности вылезти. Шнур от телефонов несколько раз обмотался вокруг шеи – тоже давит, но кое-как освободился. Вылез в дыру, два раза окликнул своих товарищей – никто мне не отозвался, но поскольку мне угрожала опасность взрывов бака, патрон, я решил спуститься вниз под сопку. Конечно, не столько шёл, сколько падал, меня катило, так и при том, по камням босой. Я неподалёку залёг под камнями, но возле меня рвётся бомба, я перешёл дальше – опять лёг, возле меня ещё рвется бомба, я решил ещё дальше уйти и попал к часовым, которые охраняют мост. Я потребовал Начальника караула. Начальник пришёл, завёл меня в караульное помещение, проверил мои документы, взял моё личное оружие, оказал мне первую помощь и положил меня отдыхать. Я попросил Начальника караула, чтобы он выслал туда часовых, он говорит «Отдыхайте, всё будет сделано», и я лежал, пока за мной приехали.
Ещё упустил один разговор Командира звена. Когда сели на вынужденную – пошли курить, он штурману говорит «взлетаешь как жулик – на ощупь, плохо видно», и на этом был прекращён разговор.
Вот всё, что я мог написать в своём объяснении.
Старший Стрелок Радист
Старшина /Сафонов/».
По всей видимости, причиной катастрофы стало то, что летчик сильно затянул подъем на взлете и опасался сваливания нагруженного самолета из-за малой скорости. В темноте он не увидел приближающийся склон сопки и врезался в него. В 2009 году на месте катастрофы ДБ-3 члены «АвиаПоиска» обнаружили большое количество мелких металлических деталей оборудования самолета и фрагменты обгоревшей обшивки.